- Ну, любовь их, по всей видимости была так сильна, что предохраняться мама с папой так и не озадачились. Типа, послал Бог ляльку, пошлет и лужайку. В итоге, спустя еще год, на свет появилась моя старшая сестра Полина.

- Оу…

- Да, ну маме было с двумя детьми не до учебы. Она в пеленках окопалась. А вот отец учился на вечернем, потом в какой-то колледж поступил и на завод подался. Сами же они поселились у мамы в домике, в котором жили еще и баба с дедой. Площадь постройки сорок пять квадратных метров плюс летняя кухня еще двенадцать, баня и огород на шесть соток. И, как я могу заключить, через пять лет им стало скучновато жить, потому что родители решили заделать еще ребенка. Меня.

- Смотрю на тебя и понимаю, что успешно.

- Птица говорун отличается умом и сообразительностью.

-Ауч!

- Когда мне было шесть, умер дед. Следом за ним, почти сразу же, ушла и бабушка. В домике стало просторнее, и мои замечательные родители решили, что теперь они могут дальше плодиться и размножаться. Через год на свет появился брат Степка. Еще через два – сестра Вика. Спустя еще год родился Паша.

Я форменно выпучил глаза. Я конечно понимал, что в мире есть люди без царя в голове и напрочь отбитые, но чтобы до такой степени – это сильно.

- И вот у родителей шестеро детей. Молодцы! Герои прям! Только вот жила эта орава на все тех же сорока пяти квадратных метрах. В небольшой комнате стояли три двухярусные кровати в ряд. Родители спали на раскладном диване напротив нас. Уроки мы делали за кухонным столом, который был вечно загажен непонятно чем, хотя мы с Полиной ежедневно наводили хоть какое-то подобие чистоты. Но, это было все равно, что бороться с ветряными мельницами. И да, жили мы очень бедно, Данил. Одежда в семье передавалась по наследству. Мне еще везло, я была средней в семье, да и сестра не сильно убивала тряпки. Но на мальчиков было больно смотреть. С едой тоже была вечная напряженка – отец откровенно не тянул свой выводок.

Волосы на моей голове начали медленно шевелиться, но я не перебивал, слушая то, что Лера мне говорила. Она будто бы полностью погрузилась в свои воспоминания и не замечала ничего вокруг.

- Это был ад. Никакого личного пространства. Переодеваться приходилось бегать в баню, так как повсюду были глаза. Мытье – отдельная тема. У меня в запасе всегда было не больше десяти минут. Поболтать с подругой по телефону, пригласить друзей в гости, завести собаку или кошку – все это из разряда фантастики. На хобби не было ни места, ни средств. Но и это можно было бы пережить, если бы не вечный галдеж, оры родителей, крик и плачь малышей, ссоры братьев…а потом в один момент все стихло.

Она вдруг замолчала, прикрывая глаза и качая головой.

- Что случилось?

- Мне тогда было всего одиннадцать. Я почти не спала, так как родители половину ночи отмечали наступивший новый год, а нам с Полиной пришлось хлопотать с утра с мелкими. Паше был всего годик, Вике два с копейками. К обеду проснулся отец и пошел топить баню. Какое-то время мы слышали, как он рубит дрова во дворе. Минуту было тихо, а потом раздался его дикий рёв. Конечно, мы тут же бросились к папе. Он сидел в бане на полу и плакал. Рядом с ним, на нижней полке в парной, скрючившись в три погибели, полулежало тело моего старшего брата. На полу валялись два шприца.

- Бля…

- Через три месяца, в той же бане мать нашла повешенной Полину. Она ушла вслед за Пашей, не смогла вынести утраты.

- Лер, – прижал я ее как можно ближе к себе, но она только передернула плечами.

- Все нормально. Это всего лишь жизнь, Данил. Мне продолжать?

- Только, если ты сама этого хочешь.

- В общем, мать выпала в астрал, вообще ничего не видела перед собой. Сутками только сидела у окна, смотрела на соседский забор и плакала. Похоронами Вани и Поли занимался отец. Именно так он и познакомился с Жанной, одинокой и не обременённой детьми женщиной. К тому же, новая зазноба отца жила аж в трехкомнатной квартире площадью почти сто квадратных метров. Ты представляешь какой культурный шок был у моего папаши, когда он кайфанул не только от тела новой любовницы, но и возможности проснуться без криков и воплей своих же собственных детей? Конечно, он ошалел. А иначе, почему он уже через три месяца после похорон Поли, собрал свои нехитрые пожитки и ушел от нас, на прощание сказав, что с него хватит, он устал и больше жить так не может?

Ненадолго Лера замолчала. И я уж было подумал, что она не продолжит, но девушка вновь заговорила, протяжно и устало вздыхая.

- Мать запила. Сильно. Бухала по-черному и каждый божий день.

- Где она деньги на выпивку брала? – удивился я.

- У женщины всегда есть валюта, чтобы расплатиться по нужде, – грустно хмыкнула Лера и я понял, что ко всей своей наивности и невинности, она очень рано увидела изнанку этой жизни.

- Первый раз нас забрала опека, когда я пришла избитая в школу. Я тогда от матери бутылку спрятала. Ей это не понравилось. Она била меня и орала, что это из-за меня и малышей отец бросил ее и ушел к другой. Не из-за любовницы Жанны, которая его окрутила, а из-за нас, представляешь? Вот такая больная логика.

- А дальше?

- Дальше нас вернули матери через какое-то время. Она клялась и божилась, что больше в рот ни капли, что дети – это все для неё. Свет в окне! Но её красивые речи закончились примерно через неделю, и она снова села на стакан. Закончилось все трагично. Спустя почти год после ухода отца, мамы не стало.

- Она не…?

- Нет. Она просто нажралась как свинья. Упала, потеряла сознание и утонула в луже. Детям такие подробности обычно не рассказывают, но наша любимая соседка постаралась.

- Но почему детский дом, Лера? Отец-то твой жив?

- Да, Дань. Жив, здоров и очень даже упитан. Они с любовницей завели себе французского бульдога, а еще пару лет назад взяли из приюта маленького мальчика на воспитание.

- Тогда я вообще ничего не понимаю.

- Когда мы попали в учреждение, конечно, опека сразу же связалась с моим отцом. Тот даже пришел. Не один. С Жанной. Он все время держал ее за руку и преданно заглядывал ей в глаза. Но когда встал вопрос, что отцу нужно забрать четверых детей, то его любовница резко изменилась в лице. А потом просто сказала отцу: «выбирай, либо я, либо они – мне чужие дети не нужны». Отец выбрал не нас. А дальше продажное бюрократическое колесо закрутилось в полную силу. Детей не делят, но здесь получилось иначе. Я только знаю, что Степу и Пашу забрали разные семьи в Америку, а Вику увезли в Европу. Я же в свои тринадцать лет оказалась одна. Подросток. Все думают, что в таком возрасте нам уже не нужны родители. Боятся пубертата, неконтролируемого поведения. Да и просто не прикольно, всем же хочется повозиться с малышом, а тут я – почти взрослая.

- Ясно, – потянул я.

- Остальное ты знаешь, – пожала плечами.

- И твой отец никогда не выходил с тобой на контакт?

- Пусть только попробует! Он бросил свою семью, своих собственных детей! И ради кого? Ради любовницы, – последнее слово она буквально выплюнула из себя, – ради дырки, ради похоти. Он для меня больше не человек – он животное!

Лера еще что-то возмущенно шипела, но я уже не слушал её. Я прикидывал в своей голове возможности и перспективы. Какие? Ну такие, где мне не хватит отпущенного времени на Шри-Ланке с ней, и я захочу продлить эту связь чуть дольше.

А что? Девочке из детского дома будет легко запудрить мозги. Девочка из детского дома согласиться на все.

М-да, хороший вариант. Мне подходит.

Глава 18 – Он не кусается

Лера

Утро нового дня встречает меня мерным покачиванием яхты на бесконечных бирюзовых водах Индийского океана. За окном ярко светит солнце, а по моему бедру плавно скользит ладонь Данила. Я замираю, глотая страх, но он только тихо смеется и прикусывает мне шею в районе затылка.

Это…приятно.

- Доброе утро, – шепчет он и я чувствую, насколько оно доброе для него и недоброе для меня.